«На защите диплома я просто включил свой прибор, подключил компьютер, развесил чертежи и сказал: “Все работает”. Я самостоятельно сделал всю конструкторскую документацию, сам на заводе точил детали, изготовил оснастку, платы, на собственные деньги скомплектовал и собрал. Благодаря тому, что я сделал действующую “железку”, меня приняли на седьмой курс, а затем и в аспирантуру».
Наверное, многие хотели бы сказать такие же слова о себе. Ведь что может быть приятнее, чем уже в студенческие годы продемонстрировать не «бумагу», а безукоризненно функционирующее «железо». Поэтому мой первый вопрос к директору департамента гражданского приборостроения холдинга «Швабе» Игорю Сергееву был о том, как он добился такого результата.
– То, что инженерная профессия – это тяжелый труд, я понял в 1995 году, обучаясь на третьем курсе нашего Университета. На первых двух курсах я активно подрабатывал. Это были голодные годы, не было денег даже на еду. А на третьем – стал активно заниматься на кафедре НИРСом и теми дисциплинами, которые мне были интересны. Все вечера проводил с паяльником в лаборатории.
– А студенческая жизнь?
– Студенческой жизни не было. Ни стройотряда, ни ДК, ни спорта – только Ленинская библиотека, библиотека МГТУ, методички.
– Вам нравилась такая жизнь?
– Во-первых, мне это было очень интересно. А, во-вторых, у меня не было другого выхода. Я не имел ни знаменитых и обеспеченных родителей, ни другой поддержки. Приходилось рассчитывать лишь на себя – становиться личностью и специалистом. После шестого курса я решил заниматься наукой и пошел на седьмой – повышение квалификации. Это была инженерная педагогика плюс курс подготовки к сдаче экзаменов в аспирантуру. В результате защитил два диплома: сначала после шестого курса, затем – по направлению диссертационной работы. Потом, через три года аспирантуры, защита диссертации.
– И каковы результаты этого столь упорного труда?
– Сейчас у меня три должности: заместитель генерального директора «Красногорского завода им. С.А. Зверева» по гражданскому приборостроению и товарам народного потребления; начальник управления по развитию гражданского приборостроения АО «Швабе»; доцент кафедры БМТ-2.
– Это административный рост. А вы даже студентом делали работающие приборы и гордились этим. Сейчас подобные успехи есть?
– МГТУ, где я остался работать после защиты диссертации, всегда славился тем, что хорошо делал макеты, но не доходил до внедрения, хотя бы на уровне опытной партии. В вузе много достойных разработок, не вошедших даже в опытное производство. Чтобы наш труд не пропал, чтобы реализовать все разработки, чтобы обеспечить достойной работой с перспективой серийного производства свой коллектив, который к тому времени уже был создан, в 2008 году я принял решение уйти в промышленность.
– Куда?
– Далеко от Москвы – на «Уральский оптико-механический завод им. Э. С. Яламова». Не сделай я этот шаг, коллектив бы распался – в те годы началась стагнация в экономике, изменился курс валют. Кое-кто и до сих пор работает в том КБ, которое я создал на базе завода. Выбор осмысленный – завод был флагманом по выпуску медтехники.
У нас есть крупный успех в этой области. В 2014 году мы получили регистрационное удостоверение на разработанный и внедренный в серийное производство наркозодыхательный аппарат. За последние 20 лет в России не было зарегистрировано в Росздравнадзоре ни одного отечественного анестезиологического комплекса. А ведь это вопрос национальной безопасности – обеспечение реанимационной поддержки пациентов. В этом году нами продано немало этой продукции – порядка 120 комплексов. Сейчас нами создан и дорабатывается аппарат для искусственной вентиляции легких. Планируем серию аппаратов как реанимационного и экспертного уровня, так и для домашнего использования.
– Все шло хорошо, по возрастающей, и вдруг вы ушли в «Швабе».
– Не «ушел», а пригласили. Именно потому, что были яркие результаты. В управляющей компании холдинга «Швабе» я с 2011 года руковожу гражданским приборостроением.
Параллельно занимался научной работой. Совместно с факультетом БМТ мы создали консорциум по созданию экзоскелетных модулей и «протащили» его через все согласования в Минпромторге. Еще один проект – создание модулей бионического управления. Моя роль – технологическая разработка.
– Да, вас не назовешь «лежачим камнем, под который вода не течет». Наверное, приходится трудно. Свой путь считаете правильным?
– Он очень тяжелый, но правильный. Чтобы достичь определенного уровня жизни потребовалось положить 10 лет достаточно тяжелой интенсивной работы. Сейчас можно подвести промежуточные итоги. В 2014 году я стал Лауреатом премии Правительства РФ за разработку и промышленное производство лазерного интерференционно-модуляционного микроскопа и создание на его основе измерительно-информационного комплекса для измерений с нанометровой точностью структуры поверхности материалов и биологических объектов. У меня более 70 публикаций и пять патентов. 15 изделий доведено до серийных образцов, выпускаемых и приносящих пользу людям. Докторская диссертация осталась нереализованной – времени не хватает.
– Вам интересно работать и жить?
– Мне сложно жить. Я далеко от семьи. Командировки и разъезды. Принадлежу не себе, а графикам и планам, сформированным руководством холдинга и завода. Нам очень повезло, что мы с вами встретились. Конференция позволила мне появиться здесь в рабочее время.
– Среди читателей газеты наверняка найдутся такие, кто захочет прийти к вам. Кого берете?
– Не беру – бакалавров. Магистров – с удовольствием. Но к нам на работу приходят очень немногие. За 17 лет преподавательской деятельности со мной работают всего три выпускника. Может, у меня требования слишком высоки. А может, они ищут более легкую жизнь, и поэтому не хотят идти к нам на работу.
От студентов, которые всерьез думают об инженерной карьере, я жду внимания к инженерному творчеству, овладения в полной мере теми дисциплинами, которые им преподают. Больше внимания к собственной самоподготовке. Инженерная профессия – это очень тяжелый труд в становлении себя как профессионала. Но оно того стоит.
Это точно.
Елена Емельянова
