Доктор технических наук, профессор, член-корреспондент Российской академии ракетных и артиллерийских наук, лауреат Ленинской премии, заслуженный деятель науки РФ Юрий Файков окончил МВТУ им. Н.Э. Баумана в 1961 году. С этого времени он начал работать во ВНИИЭФ (Всероссийский НИИ экспериментальной физики, г. Арзамас-16, а ныне г. Саров). Принимал участие в разработке, летной и наземной отработке практически всех ядерных боеприпасов, созданных во ВНИИЭФ после 1963 года.
Предлагаем читателям «Бауманца» живые и очень интересные воспоминания Юрия Ивановича о том, как и чему учили в нашем вузе 60 лет назад.
Учеба в МВТУ – школа жизни
Итак, школа окончена, и я – студент бауманского Училища. По слухам, учиться в МВТУ сложно: большой отсев, особенно на первом курсе. В подтверждение приводились страшилки-расшифровки аббревиатуры МВТУ: «Могила, Вырытая Трудами Ученых», «Мощным Войдешь – Тощим Уйдешь», «Мы Вас Тут Угробим»… Если смахнуть налет черного юмора, то очень похоже – сложно! Сложно, но интересно. В частности и потому, что эту сложность преодолеваешь.
Первый курс – курс молодого бойца – проходил под эгидой математики, начертательной геометрии и мастерских.
Мастерские МВТУ – это введение в различные рабочие профессии, связанные с обработкой металлов; ознакомление с ними и их опробование своими руками с получением конкретного результата. Работа в мастерских предусматривала практическое ознакомление: с ковкой (ручной и машинной); с прессованием; с литьем (в формы и в кокиль); со сваркой (газовой и электродуговой, ручной и автоматической); с работой на токарных, фрезерных и сверлильных станках; со слесарными работами с широким набором инструментов, приспособлений и станков. Важно, что мастерские должен был пройти каждый студент.
Поскольку все было внове, а лекции записывать за преподавателями еще не научились, пришлось обращаться к рекомендованной литературе. По математике и начерталке это помогало.
А вот мастерские показали, что ни черта мы не умеем. Надо учиться и учиться… Ни повторить, ни исправить практически невозможно – мастерские и наставники были заняты. Обидно! Но мне удалось получить разрешение мастера на повторную ручную сварку. И когда получил ровный шов длиной 15 см – я успокоился. Зачет по мастерским поставили всем.
Первый курс позволил получить главное – дал понять, как надо учиться в МВТУ.
Второй, третий и четвертые курсы – это период освоения знаний по практически важным и информационно-емким дисциплинам. Баллистика, аэродинамика, гидравлика, теоретическая механика, теория машин и механизмов, электротехника, термодинамика, теплотехника, сопротивление материалов, детали машин, технология… Чтобы справиться с сумасшедшим объемом новой информации, включался четкий («эмвэтэушный») режим обучения: лекции, семинары, лабораторные занятия, а одновременно и самостоятельная работа над домашними заданиями, над анализом лабораторных результатов, над курсовыми проектами. Читальный и чертежный залы; библиотека; секретная часть; лабораторное оборудование и изучаемая матчасть – все тут, в здании МВТУ. Никуда не уходи – только учись. В этот период мы пропадали в институте по 12-14 часов.
На пятом курсе нам неожиданно ввели дополнительный курс – «Тепловые машины». Он предусматривал обучение проектированию твердотопливных ракетных двигателей (РДТТ). Курс потребовал изучения газодинамики, внутренней баллистики РДТТ, основ проектирования их конструкций, методов численного расчета траекторий ракеты с РДТТ.
Никакого послабления. Режим такой же, как на предыдущих курсах. Выручило нас только то, что руководил освоением нового направления Борис Викторович Орлов – научный консультант ракетчиков, замечательная личность, человек увлеченный и жизнерадостный.
Производственная практика
Важный момент обучения в МВТУ – проведение производственной практики длительностью около 1,5 месяцев после каждого года обучения.
Для нас, студентов Механического факультета по специальности М-2 («Стрелковое и авиационное автоматическое оружие»), практика организовывалась строго по специальности и на реальных рабочих местах, в действующих бригадах. Надо было соответствовать. А если это не получалось, то бригада требовала замену.
После первого курса практика проходила на полигоне Щурово под Коломной. Там проводились испытания различных систем стрелкового оружия на воздействие различных экстремальных факторов возможных в боевых условиях (температур, сбросов, ударов, затопления, дождя и пыли).
Нас ознакомили с уникальным музеем стрелкового оружия «всех стран, всех времен и народов», который находился в этой же воинской части. Предложили зарядить, кажется, венгерское ружье, на котором узоры и инкрустация были выполнены столь изящно, что абсолютно не видно мест сочленения деталей. Среди этого изящества надо было найти штифт, повернуть его и утопить, чтобы ружье открылось. Десять голов, двадцать глаз и сорок две минуты потребовалось, чтобы выполнить предложенную нам операцию – зарядить ружье.
Запомнилось прецизионное измерительное оборудование, которое используют при подготовке и проведении испытаний стрелкового оружия – особенно при проведении баллистических экспертиз для следственных органов.
Незабываемое впечатление произвело испытание автомата Калашникова – он в течение четырех часов непрерывно стрелял (во время дождя и воздействия мелкодисперсного цементного порошка) без существенного снижения боевых характеристик.
Каждому студенту нашей группы была предоставлена возможность произвести по 20 выстрелов из 12 видов стрелкового оружия: от винтовки Мосина калибра 7,62 мм и до современного пулемета, калибра 14,5 мм.
Во время практики на полигон приезжал сам Михаил Калашников. Мы с ним встретились. Спросил, чем занимаемся. Услышав ответ, улыбнулся: «Значит, коллеги!» И пожелал успехов.
После второго курса производственная практика проходила в Ижевске, на Машиностроительном заводе, который специализировался на выпуске автоматов Калашникова. После краткого ознакомления с технологией производства АК, нас распределили по бригадам, по конкретным рабочим местам. Рабочее место – это токарный или фрезерный станок – полуавтомат на поточной линии изготовления детали. Выполняются одна-две технологические операции, и деталь по конвейеру передается для последующей обработки.
Огромные цеха, длинные полуавтоматические линии – и одни женщины…
После третьего года обучения – практика на Челябинском тракторном заводе. Сразу распределили. Парней – в горячий цех, девушек – на токарное производство. В горячем цеху (в кузнечной бригаде сдельщиков) необходимо, прежде всего, научиться работать так, чтобы не подводить ее. Мне повезло: первые три дня я был подручным на горячей прессовке деталей (вес заготовки ~ 4 кг), в следующие три дня – на ковке крюка для танка Т-54 (вес заготовки 15 кг). Остальное время работал подручным в бригаде по ковке полуосей для трактора С-80 (вес заготовки 50 кг, температура около 900 ºС). Режим: перерыв 5 мин через каждые 50 мин работы. Бросаешься на вентилятор, или выходишь «на улицу». Температура + 37º, но ощущается как желанная прохлада.
Через два дня бригадир сказал, что берет меня при условии, что я отработаю до конца месяца. Я пообещал. «Тогда, – говорит он, – сегодня всей бригадой идем в баню». В бане, демонстрируя, что мне все нипочем (довольный, что взяли в бригаду) быстро залез на верхнюю полку. Поддали пару, «хорошо» (!), «еще» (!) Но тут у меня все поплыло перед глазами. Очнулся в предбаннике. Только открыл глаза – перед носом полная кружка пива. Не отрываясь, залпом выпил. Вокруг заботливые лица: «Живой!» А я им в ответ: «С этого надо было начинать».
Отработал до конца июля. Каждый день, возвращаясь с работы, я замертво падал в постель. Но до сих пор искренне благодарен рабочим за богатый жизненный урок, за радость дружного коллективного труда.
Практика окончена. Все – в Москву. А я на поезде Челябинск–Кустанай, на целину, в деревню Миролюбовка Пресногорьковского района Кустанайской области, в зерносовхоз «Киевский». Там я уже был в прошлом году, а сейчас меня ждали члены отряда механизаторов МВТУ.
После четвертого курса – эксплуатационная практика проходила на боевом аэродроме вблизи поселка «Береза Картузская» под Брестом. Аэродром и, прежде всего, летчики и весь личный состав воинской части, несли боевое дежурство по охране западных воздушных границ СССР. Наша задача состояла в том, чтобы после боевого вылета снять с самолета (Миг-15, Миг-17) пушку (НР-23, НР-30) прочистить, смазать, проверить боекомплект, установить все на место и убедиться, что она работоспособна.
На нашем аэродроме было две взлетных полосы для перехватчиков Миг-15 или Миг-17, в которых постоянно, в полной боевой готовности (высотные костюмы зашнурованы), дежурили летчики, готовые взлететь немедленно. Через час они сменялись. Летчики на замену, тоже полностью экипированные, ожидали своей очереди в специальном домике и, коротая время, «резались» в карты или домино. В сутки – не менее трех боевых вылета…
Командир авиационной дивизии уделил нам почти два дня личного времени (он был в отпуске) – показал командный пункт и вместе с нами съездил на экскурсию в Брестскую крепость и в г. Кобрин, который называют «Маленький Париж». На командном пункте, на большом панно Европы нам продемонстрировали как с помощью радаров ГДР, Польши и СССР отслеживают подозрительные летательные аппараты, стартовавшие в ФРГ, странах Бенилюкса и Англии в сторону СССР.
При расставании комдив сфотографировался с нами на фоне только что прибывшего, новенького МИГ-19. Предложил на прощание провести товарищеские матчи по волейболу и баскетболу со сборной дивизии. На следующий день по всему военному городку расклеили афиши: волейбол – «сборная Москвы – сборная дивизии», завтра, стадион, в 1830. После такой подачи – надо было соответствовать («за Москву!»). И мы выиграли со счетом 3:2.
После пятого курса – преддипломная практика
Обычно она проходила по месту распределения. Предварительное состоялось в декабре 1959 года, а окончательное – в мае 1960-го. В ноябре 1959 года я женился на Раисе Силиной – старосте нашей группы, москвичке, отличнице. Мы единогласно приняли решение ехать в закрытый «почтовый ящик 590». Там и работа интересная, и обещают обеспечить жильем. Получив необходимые разъяснения и талоны, мы сели в поезд, и 17 августа 1960 года, преодолев колючую проволоку и охрану с собаками, прибыли в отделение кадров «почтового ящика 590».
Затем начались «смотрины» в отделе кадров. Приходил начальник сектора 3. Спрашивал: чему учили, что знаешь, чем интересуешься? Затем встречались с другими руководителями. Вопросы задают те же, но решения не принимают. И так всю неделю. Я, в конце концов, стал отвечать, что учили всему, все знаю, все умею, всем интересуюсь. Наконец, 25 августа нас ознакомили с приказом о зачислении: жену лаборантом IV разряда в отдел 56, а меня – радиоэлектромонтажником IV разряда в отдел 13.
На следующий день мне устроили 4-часовой экзамен. Попросили вывести решение дифференциального уравнения второго порядка с постоянными коэффициентами и проанализировать эти решения. Далее сопромат: законы прочности, построение эпюр изгибающих моментов и перерезывающих сил на различных конструкциях, определение напряжений и т. д. Экзамен выдержал. Затем поехал по булыге на площадку 22. Там асфальтированная дорога посреди густой метровой травы. Руководитель моего дипломного проекта Юлий Александрович Фатеев сказал: «Тебе предстоит заниматься проблемами входа в атмосферу».
К новому году я понял, что задание на дипломный проект невыполнимо. Показал результаты оценок Фатееву. Он согласился и ТЗ изменил. Пришлось проект делать заново. За два месяца переделал все чертежи, расчеты и пояснительную записку. Работал допоздна. В начале марта, окончив проект, очень довольный, в полдвенадцатого ночи я шел по шоссе и громко пел: «Я люблю тебя, жизнь…». Простудился: ларингит с ангиной и три недели в койке. Мою защиту перенесли на 12 апреля 1961 года.
12 апреля 1961 года
В 9 часов утра я развешиваю плакаты и чертежи, готовлюсь докладывать. Как вдруг кто-то врывается и радостно объявляет: «Наш человек в космосе! Гагарин!». Всеобщее ликование. Включили приемник. Слушаем повтор сообщения, которое читает Левитан. Защита перенесена на 1500 и проходит успешно. Идем домой. По пути, на почте, даем телеграмму: «Ура! Человек в космосе! Мы – инженеры». В Москву вернулись 14 апреля – многие улицы по-прежнему были заполнены ликующими людьми.
В деканате нам выдали корочки дипломов, показали, что, где и как надо написать. Староста (и моя жена) Раиса Силина своим изумительным почерком заполнила оба наших диплома. Затем была поездка на площадь Ногина в приемную ЦК КПСС. К нам вышел председатель Госкомиссии, расписался в дипломах, пожал руки и пожелал успехов. В деканате поставили печать, выдали выписки об успеваемости и значки об окончании МВТУ. Все – учеба в МВТУ была окончена.
Подготовила Елена Емельянова
